Память военных лет

Память военных лет

Мытищинец Сергей Егоров бережно хранит фотографии и воспоминания своего отца о войне.
Сержант, артиллерист, участник обороны Моонзундских островов в Эстонии, подступов к Ленинграду и боев за Кенигсберг, Степан прошел всю войну, с 1941 по 1945 год. В 1943-м он воевал с фашистами в партизанской бригаде в Белоруссии. Там в первый раз услышал о Мытищах.
Благодаря налаженному авиасообщению с Большой землей к партизанам перебрасывали подкрепление и боеприпасы, увозили раненых. Самолеты прилетали в основном с Мытищинского аэродрома. «Запомнилось мне тогда это необычное название, – написал в своих мемуарах Степан Егоров. – И кто бы мог подумать, что после войны я стану жить в этом городе. Наверное, память военных лет привела».
А вспомнить Степану Егорову было что. Войну он начал на Моонзундском архипелаге в Эстонии. Именно с его островов авиация Красной армии смогла нанести бомбовые удары по столице Германии в 1941 году. Многократно по островам ударяли морские и сухопутные войска гитлеровцев. Защитники архипелага смогли продержаться до середины октября. Но силы были неравны.
Степан Михайлович рассказывал: «Война была настолько тяжелая, что сейчас даже невозможно представить. Так что не думайте плохо насчет ветеранов, если они что-то там вне очереди получают. Достаточно один раз под бомбежкой побыть, под обстрелом – это останется в памяти навечно».
«Стою я часовым, – поделился он воспоминаниями о своем первом артиллерийском обстреле на Моонзундских островах, – а рядом лейтенант, командир взвода. Ждем десант с моря. Лейтенант увидел вспышки орудий и раз – в блиндаж. А я в окопе остался. И вот представьте: сплошной гул орудий, разрыв снарядов, с бруствера осколки, камушки падают ко мне в окоп. Каску на лоб и вжимаюсь в землю. Когда самолеты потом бомбили, было страшнее. Но этот случай особенно запомнился».
Утро 22 октября 1941 года на архипелаге началось с жаркой схватки. К обеду из наших в живых осталось человек 15, контуженых и истекающих кровью. Последний оплот сопротивления пал. Раненых защитников островов переправили в Резекненский лагерь (Латвия) для военнопленных. В их числе был и Степан Егоров.
Лишь через несколько месяцев он пришел в себя. Еще три месяца ему понадобилось, чтобы оправиться от ранения. Скудный лагерный паек и тяжелая работа, окрепнуть в таких условиях практически невозможно. Егоров был настолько слаб, что еле передвигался. И вместе с другими больными пленными его решили перевести в концлагерь Майданек (Польша) в конце февраля 1942-го. Сказали, что везут на работу в деревню, а на самом деле отправили на кремацию. Терять было нечего, и будущий партизан решил бежать.
Их затолкнули в товарные вагоны, которые даже не охранялись. Гитлеровцы были настолько уверены, что немощные военнопленные не в силах что-либо предпринять для своего спасения, что лишь прикрутили двери проволокой, чтобы те не открылись на ходу. Как только вагон тронулся, Степан сообщил о своем плане товарищам. Большинство не отреагировало на призыв к побегу, настолько они были истощены и больны. Бежать решили четверо, которые еще могли передвигаться.
И вот они один за другим выпрыгнули из вагона на полпути от Резекне на Даугавпилс. Когда поезд скрылся, беглецы спрятались в лесочке. Но до спасения еще было далеко: на улице зима, а на них лишь рваная одежда и ботинки, территория занята фашистами, а бойцы настолько истощены, что едва передвигают ноги. Целый месяц сбежавшие скитались, переходя с хутора на хутор, их кормили и прятали местные жители. Но долго оставаться на одном месте было нельзя: полицаи ходили по домам, искали бежавших военнопленных. Однажды ночью хату, в которой они скрывались, окружили. Беглецов поймали и сразу же отправили в Даугавпилсский лагерь.
Новый побег Егоров смог совершить только через три месяца. Колонну военнопленных доставили для работ в Стропский лес. И группа отважных, улучив момент, пустилась бежать. Вдогонку им летели автоматные очереди. Но гитлеровцы взялись за оружие не сразу, побоявшись обнаружить побег и дать другим военнопленным сигнал к действию. Это и спасло красноармейцев.
Пробираясь ночами по лесам, сбежавшие набрели еще на двоих беглецов. Так появилась партизанская группа в освейских лесах, которая вскоре присоединилась к партизанскому отряду имени Фрунзе, действовавшему вблизи белорусского города Освея. Для Степана Егорова начался новый этап борьбы за свою Родину.
Победу он встретил в составе 360-й Невельской Краснознаменной стрелковой дивизии на берегу Балтийского моря, там же, где его застали первые выстрелы в июне 1941-го.
«Трудно все пересказать, – рассказывал своему сыну Степан Егоров, – что-то такое тяжелое обрушилось на нас, на всю страну, что люди себе не находили покоя и места. Но даже это стирается из памяти, забываются трудности тех лет. Главное, чтобы это никогда не повторилось».

Марина Михайлова